ekemen, о, это чудесно, чудесно!!!

Ensdigry тебя, дотторе, все хотят, не мелочись.
Дааааа! Дотторе непокобелим непоколебим в своей самоуверенности!

ты уверена, что назревает миди? - хотели миди, а получилось как всегда. по-моему, тема настолько охуенна и плодородна, и так хорошо и гладко идёт, что было бы время и желание.)
Ахахахаха, ДА!!! Я очень хочу макси на эту тему.
Но я боюсь, что текст скучноват, язык сухой и пиздежа, кажется, больше, чем везде.

lilit 11, ахахахахахаха, бедный доктор!

ereni, урррр, спасибо, что читаешь!

Towaristsch Mauser, пятая?! Так, Саша, у тебя конференция завтра, никаких Ганнибалов.
Но я боюсь, что текст скучноват, язык сухой и пиздежа, кажется, больше, чем везде.
А вот за это я ментально даю тебе по рукам, которые набрали вот это предложение. Ты пишешь историю киборга, язык сентиментального романа тут не к месту вообще. Я только 4 главы прочитала, но в них все четко, каждое слово продуманно и стоит на своем месте. И логика построения текста вовсе не скука. Так что все шикблеск, пиши столько, сколько захочется. Можешь даже "Войну и пир" написать.

В общем, я передам моему руководителю, что во всем виноват какой-то олень, лебедь и скворец.
Сухой язык? Я всю пятую главу смеялась так, что у меня живот заболел. И вроде нет в ней ничего смешного, но... Доконал меня Ганнибал, утопающий в зыбучих песках и босхеанское мракобесие. Вот тут я просто кончилась как личность.
А еще я поняла, что хорошим маленьким мальчикам нужно обязательно лет на 5 подарить куклу и анатомический атлас. Тогда этот мальчик не вырастет в манипулятора, который будет сравнивать истерзанное тело со схемой, а пожилых людей - с полезными ископаемыми.
Молли прям фуфуфу. Я всегда все фики переношу в другие свои каноны, и тут прям раскладка Шерлок-Джон-Мери. Я даже не знаю, кого теперь не люблю больше, ее или Джека. Надеюсь, Ганнибал не будет пачкать об них руки? Пусть ее придавит вешалка в магазине, или что-то в этом роде))

Финальная сцена меня добила во второй раз. Потому что Ганнибал попробовал пульт, все, теперь его будет от него не оторвать. Все ведь мечтают о таком пульте от человека, с кнопкой вкл/выкл. Но куда интересней реакция Уилла. Ну вот глупый Уилл, не надо заставлять доктора ревновать, доктор на нервах, у доктора тут был культурный шок несколько раз подряд. Доктора надо пожалеть, проводить его в Kingsman дорогой магазин одежды РЕКВЕСТИРУЮ ГАРДЕРОБ ДЛЯ УИЛЛА С ПЕРЕЧИСЛЕНИЕМ МАРОК и дать ему там успокоится, накупить вещей для своей куклы и спокойно стать ею для Ганнибала. Хорошо, что все это - не про Уилла.
Весь этот поток сознания можно считать результатом бессонной ночи и чтением книги в 500 страниц, изданной в 1859 году.

ereni, А вот за это я ментально даю тебе по рукам, которые набрали вот это предложение.
ауррр, меня-то прет, но я переживаю - как оно со стороны выглядит)))

Сухой язык? Я всю пятую главу смеялась так, что у меня живот заболел. И вроде нет в ней ничего смешного, но... Доконал меня Ганнибал, утопающий в зыбучих песках и босхеанское мракобесие.
Ганнибалу вообще непросто живется в этом смертном мире!

Тогда этот мальчик не вырастет в манипулятора, который будет сравнивать истерзанное тело со схемой, а пожилых людей - с полезными ископаемыми.
Я думаю, что Ганнибал говорит о себе правду - у него действительно отсутствуют некоторые связи в мозгу, иными словами, он ебанут.
Не представляю, конечно, как у него голова устроена, но Уилл насчет абортивного материала был прав, конечно. Таким, как Ганнибал, лучше не проходить естественный отбор.
Но что выросло - то выросло.

С Молли подробносте будут позже)))

Финальная сцена меня добила во второй раз. Потому что Ганнибал попробовал пульт, все, теперь его будет от него не оторвать. Все ведь мечтают о таком пульте от человека, с кнопкой вкл/выкл.
Да, для Ганнибала это прямо-таки идеальный вариант общения с Уиллом.

Хорошо, что все это - не про Уилла.
Не, ну Уилл попытался))) он прям сознательно попытался, пошел и предложил себя, Ганнибал скочевряжился, ну так что теперь - ходить и уговаривать его?)))

Весь этот поток сознания можно считать результатом бессонной ночи и чтением книги в 500 страниц, изданной в 1859 году.
Ох ты мой бедный дружок!

Towaristsch Mauser, ауррр, меня-то прет, но я переживаю - как оно со стороны выглядит)))
Хорошо все со стороны выглядит. Я одногруппникам не-слэшерам-ганнибалло-фанатам самое вкусное кидаю, они там тоже пищат)

Ганнибалу вообще непросто живется в этом смертном мире!
И вот вроде плохой человек. А его все равно жалко((( иными словами, он ебанут. В том числе и из-за этого. Вот правда. И хорошо еще, что он относительно безкомплексный имхо.

Да, для Ганнибала это прямо-таки идеальный вариант общения с Уиллом.
Я не Ганни, но я бы не отказалась от связки таких вот замечательных штук от самых разных людей. Никто бы не отказался, впрочем)

Хорошо, что все это - не про Уилла.
Не, ну Уилл попытался))) он прям сознательно попытался, пошел и предложил себя, Ганнибал скочевряжился, ну так что теперь - ходить и уговаривать его?)))
Тут фишка в чем) У меня кинк на винтимно-агрессорские отношения, на вынужденные отношения, в общем, на всякую подобную не самую здоровую бяку. Ну и мне прям по кинкам зашло, что Уилл пошел через "не хочу". Я в этот момент Вот если бы Уилл хотел - это был бы не Уилл, а кто-то другой. А Уилл терпит, не хочет и меня кинкует. Извращенство детектед.

Уруру)) Спасибо)) Интересно, на самом деле, но выматывает. Вот, можешь зачесть) читать дальшеbooks.google.ru/books?id=J9fTAAAAMAAJ&printsec=...

Слушай, а ты есть в ВК?

ereni, Я одногруппникам не-слэшерам-ганнибалло-фанатам самое вкусное кидаю, они там тоже пищат)
ваааааа, как интригующе)))

А его все равно жалко(((
Да, не говори. Выжил же. существует как-то.

Я не Ганни, но я бы не отказалась от связки таких вот замечательных штук от самых разных людей. Никто бы не отказался, впрочем)
О да, о да!!!

У меня кинк на винтимно-агрессорские отношения, на вынужденные отношения, в общем, на всякую подобную не самую здоровую бяку. Ну и мне прям по кинкам зашло, что Уилл пошел через "не хочу".
о да, та же фигня, меня тоже прет... ну а "Ганнибал" как канон - полон вот этого нездорового кинка!

В ВК я есть, но я там неактивно, не особо люблю этот сервис.

Слушай, попробовать что ли и правда почитать Загоскина?)))

Towaristsch Mauser, ну, они просто пока не знают, что это слэш)) Они оба вообще товарищи, о фандомах не слышавшие и к слэшу настороженные, но я пропагандирую

существует как-то.
Очень точно сказано. Существует. Мыслит, и только существует. Не живет.

о да, та же фигня, меня тоже прет... ну а "Ганнибал" как канон - полон вот этого нездорового кинка!
О да)) Правда завлек меня сюда Миккельсен, я и раньше его хорошим актером считала, а уж после "Ганнибала" вообще
Нашла тут новый оридж себе, читаю периодически, когда прода выходит. У меня пара подруг-слэшерок плюется, мол, слишком уж тут агрессивный агрессор и виктимный виктим, а я тащусь. Могу скинуть, если хочешь.)

Слушай, попробовать что ли и правда почитать Загоскина?)))
Он интересный писатель, на самом деле. А повесть эта, и изображение Европы в ней - как из 2014-2015 списали. Вот дописываю вторую версию доклада на нашу студенческую конференцию, тоже могу скинуть. Правда, только в умыл, не хочу позориться))

ereni, Очень точно сказано. Существует. Мыслит, и только существует. Не живет.
Да, не говори. Но бывают моменты.

Правда завлек меня сюда Миккельсен, я и раньше его хорошим актером считала, а уж после "Ганнибала" вообще
о да, о даааа!!!

Давай оридж и доклад тоже давай, мне интересно!

Towaristsch Mauser, хорошо, что у нас их два)

Оридж - seven-moon.diary.ru/p202972036.htm - вот тут все написанное.
Текст доклада я еще пока шлифую, у меня там очепятки)

Прелесть, а не фанфик И вообще очень-очень рада, что теперь есть история про киборга-Уилла и Ганнибала-человека (именно в такой раскладке.:3 )
Самые-самые моменты для меня: камбала, которая не камбала (ну не может Ганнибал просто покормить гостей и не повыпендриваться)) ), "щелчок по носу" распустившему хвост Ганнибалу (хе-хе) и поход за китайскими шмотками. Снова нравится Алана, как и в "Цене жестокости". Уилл здесь словно из первого сезона: хоть укутывай от ветра этого сильного киборга.)
Закончилось, как всегда, на самом интересном.

Обалденно

ereni, ур, спасибо за ссыль) жду доклада)))

ijenny, да, у Уилла всегда все сложно. Я как-то не могу взять и написать фик, что он самодостаточная личность. Но может после третьего сезона что-то изменится...)))
Приятно, что читаешь)))

Morganiana, спасибо)

читать дальше- Что с ним произошло?
- Кто-нибудь, вызовите скорую!
- Я врач, - скупо сообщил Ганнибал, склонившись над Уиллом и делая вид, что проверяет пульс, - это мой друг. Он потерял сознание, ничего больше.
- У него инсульт? Инфаркт?
- Нет, - Ганнибал подхватил бесчувственное тело Уилла под колени и лопатки, сухой снег посыпался вниз, искрясь на солнце. - Дайте пройти, я должен отнести его в машину.
Зеваки расступились, какая-то женщина коснулась его локтя и проговорила:
- Вот, кажется, это выпало из его кармана.
- Спасибо, - Ганнибал мельком взглянул на мушку в виде утонувшей бабочки. Как трогательно.

Пока Ганнибал успел дойти до машины, он осознал минусы своего поспешного поступка. И главным минусом было то, что Уилл как раз не терял сознания. Ганнибал лишил его возможности управлять своим телом, но Уилл прекрасно сознавал, что происходит.

Как неудачно он заговорил об этой Молли. Как неудачно они вообще встретились. Какой неудачный день!

Но не было смысла лить слез о пролитом молоке. Ганнибал усадил вялого, будто ватного Уилла на переднее сидение, зафиксировал ремнем безопасности, а потом снял перчатки и положил их Уиллу на колени. Любопытные прохожие, скорее всего, наблюдали за ними издалека. Пусть. Ганнибал не делал ничего предосудительного - всего лишь отломал кончик ампулы, набрал седативный нейролептик в шприц и аккуратно сделал Уиллу инъекцию. Диссонанс между его внутренним и внешним состоянием был чересчур велик, препарат поможет блокировать некоторые процессы и снизить скорость нейроактивности. Ганнибал с интересом бы взглянул сейчас на энцефалограмму Уилла – скорее всего, мозг работал с предельно допустимой быстротой. Ганнибал ощутил это сквозь совершенную апатичность Уилла и ласково погладил его по щеке, провел по волосам, чувствуя, как тают крупицы снега. Уилл смотрел куда-то мимо, поверх его плеча, взгляд его казался ясным, строгим и совсем пустым.
Ватный тампон, прижатый к месту инъекции, впитал крохотную каплю крови. Возможно, доза была избыточной, но Ганнибал не мог допустить, чтоб Уилл четко осознавал произошедшее, ведь это сильно подорвало бы его доверие к Ганнибалу. Сложно доверять человеку, который играет с твоей жизнью. А Ганнибал хотел, чтоб Уилл ему доверял.

Ганнибал поглаживал его по лицу осторожно до тех пор, пока взгляд Уилла не затуманился влажно. Нижние ресницы слиплись в иголки.
- Вы должны успокоиться, Уилл, - прошептал Ганнибал, приблизившись к нему, провел ладонью по лицу, закрывая глаза. От этого жеста веяло некоторой похоронной пошлостью, Ганнибал предпочел бы смазать его глаза тетрациклином, чтоб они не сохли, но он никогда не считал нужным иметь его в автомобильной аптечке Бентли.

Ганнибал откинул его кресло, чтобы голова Уилла лежала удобно на подголовнике, а не свешивалась на грудь, и вернулся за руль. Сыпал снег, но не с неба, а с деревьев – ветер стряхивал снежинки, носил их над дорогой, и они вспыхивали крохотными ледяными искорками, отражая свет фар. День подходил к концу. Ганнибал мысленно пробежался по завтрашнему расписанию дня: ничего интересного, стандартные посетители, никаких выездов на дом. Он редко чувствовал себя комфортно в чужой обстановке, поэтому за выезд требовал втридорога, но в связи с последними тратами количество таких визитов лучше увеличить.

На въезде в центральный район образовалась пробка, Ганнибал принялся рассматривать Уилла, который сидел так, как посадили – чуть откинувшись назад, будто спал. Но расслабленные плечи, безвольные разжатые пальцы ломали хрупкую иллюзию, вернее, заменяли ее другой. Сейчас Ганнибал чувствовал себя так, будто он приобрел в магазине большую новую игрушку. Он любил баловать себя дорогими покупками, иногда долго присматриваясь к вещи, иногда импульсивно, как это было в Уиллом, особенно если дело касалось чего-либо уникального.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом, и черные, густые тени скрыли от него истинное выражение лица Уилла. В прошлый раз, когда они ехали вдвоем по заснеженной дороге, вечер был куда более волшебным и волнующим. Сегодня же они оба разочаровали друг друга. Ганнибал закрыл глаза, мысленно возвращаясь в прошлое, с радостью поворачивая время вспять. Сегодняшний Уилл не говорил ни слова, потому что не мог. Ганнибал вынул пульт из кармана, провел пальцем по экрану. Кнопка вкл/выкл располагалась сбоку и была самой удобной - и самой грубой по функционалу. Остальные настройки действовали тоньше. За рулем не было времени должным образом изучить меню, да и раньше тоже было недосуг.
Неправильный подход.
Уилл заслуживал больше внимания.

Ганнибал перевел взгляд на дорогу. Падающий снег вновь напомнил ему о прошлом, далеком, но не позабытом, и в голове сама собой возникла мелодия из детства. Они добрались до дома в полной тишине, поскольку та музыка, что играла у Ганнибала в голове, была совершенной, просто восхитительной. Когда Ганнибал принес Уилла в его комнату, она все еще продолжала играть, и в звуках этой симфонии происходящее казалось более значительным и трагичным. С закрытыми глазами Уилл заснувшим навеки героем страшной сказки, спутанные темные пряди торжественно обрамляли его лицо, и Ганнибал замер в некотором восторге, стоя у изголовья. Затем он включил ноутбук, попробовал установить беспроводное соединение и запутался было в настройках, но потом все же сумел подключить Уилла и запустил программу безопасного вывода из режима полного отключения.

Уилл вздохнул шумно, стиснул пальцы, как только сигналы достигли нервных окончаний. Он выглядел сейчас совсем иначе, нежели в прошлый раз - нейролептик лишил его трезвости мысли и заодно твердости памяти, что было весьма кстати. Глубоко и часто вздыхая, Уилл хватал воздух покрасневшими губами, стискивал пальцы в кулаки, едва слышно царапая покрывало. На лбу выступили капли пота, отчего волосы быстро прилипли к лицу, будто он недавно вынырнул со дна моря.

- Доктор Лектер...? - проговорил он, сглотнув слюну, и Ганнибал помедлил слегка, а затем присел рядом на край кровати. Протянул ему руку, и Уилл вцепился в нее, словно стараясь передать свою дрожь.
- Темно... - пробормотал Уилл, оглядываясь по сторонам, - уже ночь?
- От света вам будет больнее, - возразил Ганнибал. - Просто расслабьтесь и подождите немного, Уилл, скоро вам станет легче.
Уилл кивнул, а потом со скрипом стиснул зубы, пытаясь удержать слова внутри себя, ничего не сказал, и Ганнибал горько вздохнул: как жаль, что нельзя было включить съемку в его голове, нельзя было вывести на экран спутанную вереницу мыслей, образов и ассоциаций.
- Где я? - тихо спросил Уилл, стискивая его руку чересчур крепко, и Ганнибал отстранил его пальцы, памятуя о том, что случилось с фамильным серебром. Уилл тут же задышал чаще, чувствуя себя покинутым.
- Мы дома, Уилл. В безопасности.
- Да, - прошептал тот и придвинулся ближе, улегся головой к нему на колени, тепло дыша, и на этот раз Ганнибал не стал отстранять его от себя. Он спокойно вплел пальцы в его волосы, чувствуя, как от каждого прикосновения по телу Уилла расходится волна дрожи, будто круги на воде.

Подобная зависимость подкупала. Ганнибал каждый раз чувствовал себя довольным, когда замечал влюбленность со стороны пациента, когда очередной заезженный повседневной пошлостью человек дарил ему ключи от своего сердца, мыслей и нижнего белья, но все это ни шло ни в какое сравнение с той властью, которую он имел сейчас. Уилл никогда не признавался ему в каких-либо чувствах, никогда не говорил, что Ганнибал чем-либо отличается от остальных, а если и говорил, то больше из вежливости. То, как Уилл пошел ва-банк в тот вечер, было влиянием момента, желанием вернуть себе комфорт и любым способом расплатиться за услуги. Глупый поступок. Предлагать надо так, чтобы хотелось взять.

Вот так, как сейчас, например. Дезориентированный, взволнованный Уилл был куда милее наглеца, желавшего остаться в покое и поговорить с Молли. Если знать, что после не придется объясняться, можно было бы погладить Уилла не только по голове. Можно было бы скользнуть ладонью под его рубашку, изучив, наконец, его тело. Можно было бы раздеть его донага, не прикрываясь обстоятельствами - и перенести с этой одноместной кровати в свою, где им вдвоем будет гораздо удобнее. И после так и оставить Уилла в ней. Он прекрасно будет там смотреться: тихий, спокойный, аккуратно причесанный и одетый подобающим образом.
Уилл в ответ его мыслям шумно вздохнул, словно согласился.

читать дальшеПока он во власти препарата, ничего иного ждать не приходилось.
Ганнибал достал пульт, изучая опции управления. Прямые директивы, косвенные, варианты приказов: "молчать", "не причинять вреда людям", и другие примитивные команды. Сейчас все это было отключено, так как Уилл принимал решения самостоятельно, исходя из своих соображений и жизненного опыта, как и любой человек. Но если взять подходящие препараты, из тех, что предлагала Алана, то за месяц можно будет достичь впечатляющих результатов. Уилл разучится думать самостоятельно, нейронные связи атрофируются: обычный человек в такой ситуации продолжает жизнь в растительном состоянии на больничной койке. Однако с Уиллом все будет сложнее и интереснее. Например, практически все необходимые физиологические процессы можно просто прописать в директивах. И не только их, но и логические последовательности действий. Например, если происходит событие: "вечером будут гости", то "успеть подготовить все необходимое". И список условий, зависящий от исходных данных задачи. Электроники должно хватить на подобный анализ. И в этом случае можно получить Уилла, который на событие "вдвоем ночью на одной кровати" проявлял бы инициативу самым предпочтительным для Ганнибала образом.

- О чем вы сейчас думаете, доктор...? - спросил Уилл, разомлев от его деликатных, бережных прикосновений.
- О том, что вы мне дороги, Уилл.
- Я хочу быть вам дорог... - задумчиво сказал Уилл, широко распахнув глаза с несимметричными зрачками. Тишина стояла гулкая, живая, наполненная дыханием, и Ганнибал был уверен в том, что Уилл просит его сделать это. Просит лишить всех сомнений, снять вину с его сердца, просит сделать его счастливым. Сладкое забвение длиной во всю оставшуюся жизнь. Никакой тревоги и страха.

- Я помогу вам забыться, - пообещал Ганнибал, невольно запуская пальцы под воротничок его рубашки, и это было почти так же превосходно, как пробовать новый рецепт. Только здесь он сосредотачивался не на вкусовых рецепторах, а на осязательных, но удовольствие было таким же волнующим, так же будоражило кровь.
- Забыться? - пробормотал Уилл, сосредоточенно касаясь его ладони, но не рискуя вновь брать его пальцы в свои.
- Да. Вы будете счастливы.
- А вы?
- И я.
Уилл шумно вздохнул и облизнул губы, разворачиваясь и глядя ему в глаза, теплый и невероятно домашний, уютный, свой. Ганнибал знал, что не расстанется с этим удовольствием добровольно.
- Я бы хотел сделать вас счастливым. Но я не умею, не могу, - проговорил он, слегка заплетаясь, - вы как будто святой апостол, который взял на поруки грешника.
Ганнибал ухмыльнулся. Иногда разглядывая картины мастеров Ренессанса, он находил себя в сонме святых, но никогда не думал о том, что в ситуации "ангел и демон" ему достанется роль непорочного небожителя. В их ситуации гораздо точнее звучала поговорка: "Вцепился как черт в грешную душу", но вслух Ганнибал этого не сказал.

- Вы слишком хорошего мнения обо мне, - заявил он обтекаемо, но в целом правдиво, - у нас у всех есть поступки за спиной, которыми не стоит гордиться.
- Sine qua non, - хмыкнул Уилл, вглядываясь в его глаза, - но вашим проступкам все равно не сравниться… вы слишком плохо знаете меня, доктор.
- У вас есть тайны, которые вы предпочитаете скрывать?
Вместо ответа Уилл потянул его за запястье и положил его ладонь себе на грудь, туда, где билось сердце: реконструированное, с вживленными клапанами, но сердце.
- Я держу это в клетке. Я выбросил ключ, которым запер ее, но это не значит, что я не слышу криков из-за решетки.

Это было избитой, но красивой метафорой в его исполнении, и Ганнибал подумал, что надо постараться сохранить словарный запас Уилла после применения курса препаратов. Он улыбнулся, поглаживая Уилла сквозь рубашку, шероховатую и достаточно плотную на ощупь, скрывающую под собой его тело. Ганнибал был аристократом не меньшим, чем та принцесса, которая могла почувствовать горошину сквозь дюжину матрасов. Скорее интуитивно он нашел и коснулся его соска сквозь плотную ткань, очень осторожно, делая вид, что думает о своем, и одновременно цепко отслеживая его реакцию.
Уилл аристократом не был и ничего не почувствовал.

- Я понимаю, что вы не святой, но вы не такой, как я. Помните, мы с вами говорили в вашей спальне?
- В общих чертах.
- По глупости я заявил, что не интересуюсь вами. Я не имел в виду, что вы мне неинтересны, но скорее то, что моя голова забита убийствами, серийными убийцами и расследованиями.
- И мне в ней есть место лишь тогда, когда я могу вам с этим помочь? - мило поинтересовался Ганнибал.
- Так было раньше. Но сейчас вы гораздо ближе, а расследования дальше.
- И что это значит?
- Я ненавижу расследования, но я не могу без этого. Мне кажется, этим я одновременно и разрушал себя, и, как ни странно, создавал.
- За счет самоутверждения от профессионально выполненной работы или чего-то иного?
- Иного, - просто и страшно ответил Уилл.
- И зачем вы мне это поведали?
- Чтобы вы поняли - от меня нет пользы, моя голова занята другим.

Ганнибал ласково потянул его за прядку волос и улыбнулся. Милый Уилл еще не знал, насколько полезным он может оказаться в ближайшем будущем. Флорентийский ирис от Зегна, подчеркивающий соблазнительную элегантность, костюм-тройка от Берберри как дань его прежней привязанности к кошмарной клетке, безупречный маникюр и прическа. Отличный спутник для походов в оперу и театр, всегда ухоженный и обязательно с выражением светлой печали на лице, она невероятно шла Уиллу.
И кому же, интересно знать, отдана его голова, неужели Хоббсу?
- Вы расскажете мне, что произошло у Хоббсов?
- Да... - сказал Уилл, но не стал продолжать, задумавшись и покусывая губу. Ганнибал едва не шлепнул его за это, но сдержался. Похоже, действие препарата подходило к концу, и Уилл был на грани того, чтоб вспомнить произошедшее близ торгового центра. Как только его состояние стабилизируется, наступит время для обвинений, упреков и объяснений...
Ганнибал поднялся с кровати и одернул пиджак.

- Вы куда?
- Спущусь вниз и займусь ужином, - сухо сообщил Ганнибал, - я и без того задержался.
- Я бы хотел еще немного побыть с вами, - Уилл зажмурил глаза, улегся на бок, подтягивая ноги к груди, - в одиночестве тоскливо.
- Согласен, но время позднее, - хмыкнул Ганнибал, скользнул по нему взглядом и вышел прочь. До окончания программы восстановления оставалось пятнадцать процентов, и если начинать проведение курса препаратов с сегодняшнего дня, стоило правильно рассчитать время введения и объем каждой дозы.

Скоро Уилл перестанет чувствовать себя одиноким в этом доме. Он станет частью его дома, частью Ганнибала в некотором смысле - в самом лучшем из смыслов. Ганнибал, пожалуй, был заинтересован в нем настолько, чтоб отождествлять его существование со своим.

У него уже была заготовка для ужина, оставалось лишь обжарить мясо. Одна только мысль о свежем горячем жареном мясе, поданном с ориентальными специями и салатом, улучшала его не самое радужное настроение. Но что такое сегодняшние неприятности? Просто временная трудность, которую можно пережить. Да, процесс изменения будет долгим, кропотливым и сложным, не менее сложным, чем лечение, но он стоит результата. Здесь, как и в кулинарии, терпение было не только важным, но и приятным фактором, как мараскиновая вишня в коктейле.

Когда Ганнибал уже включил газ, готовый обжарить мясо, раздался телефонный звонок.
Алана Блум.
- Слушаю, - сказал он, выключив газ и поставив сковороду на место. Алана стоила того, чтоб на нее отвлечься.
- Прошу прощения, что так поздно, - проговорила Алана, - но мы как-то договаривались о встрече…
- Да, я рассчитывал позвонить, как только будет повод отметить удачное разрешение дела.
- Что-то произошло?
- Нет, - спокойно сказал Ганнибал, - но бумажная волокита еще не улажена. Я приглашу тебя сразу же, как будет возможно.
- Но мы можем и не ждать торжественного случая, - проговорила Алана в трубку мягко и даже двусмысленно, - я сейчас как раз неподалеку.
- Это будет совсем невежливо, но могу я попросить тебя отложить визит? - спросил Ганнибал так серьезно и убедительно, как только был способен, - сегодня неподходящий вечер, и я не чувствую, что смогу достойно принять тебя.
- Я не настолько внимательна к мелочам, - проговорила Алана, выдержала паузу, позволяя ему изменить свое решение, а потом вздохнула и сказала, - но хорошо, я буду ждать твоего звонка.
- Я постараюсь загладить свою вину, - ухмыльнулся Ганнибал мясу, разглядывая его придирчиво и довольно, - сделаю все, что смогу.
- Надеюсь, это произойдет достаточно скоро. Я хочу увидеться с тобой... С вами двумя.
- Разумеется.
Тепло попрощавшись с Аланой, Ганнибал вернулся к плите, быстро сполоснув руки. Выходит, Алана была заинтересована в нем настолько, чтобы настойчиво предлагать ему свое общество. Неплохо.

Но сегодня в его доме не было места Алане. Ни ей, ни Джеку, ни Молли, ни кому-либо еще, чтоб помешать им с Уиллом этим вечером.

Прекрасный, прекрасный автор
Давно хотела написать, но каждый раз думала, что надо бы получше мысли сформировать и тогда уже лезть с комментариями
Ваши фанфики открывают во мне кинки. написал
Спасибо, что пишете по этому фандому. Часто читала про "фуллер и так все сказал, на его уровне никто сочинить не может, не надо и пытаться". Чушь собачья, я хочу вас читать, хочу увидеть их отношения(любые) вашими глазами и получаю невыразимый кайф от каждой строчки.
Терпения вам и побольше времени

narmine, аааа, мне так приятно, что мое творчество вам нравится))) *урчит*

М-да, пока счет 2:0 в пользу Уилла:-)
похоже, у него метафорический пульт от Ганнибала. пользоваться им бы только научился сознательно...
спасибо, очень увлекательно и быстрый апдейт

ekemen, Уиллу теперь еще раз надо его сделать, иначе будет сидеть остаток жизни в шикарном костюме, как в витрине)))
Спасибо, что читаете)

Ну ежели не начнет думать головой - обязательно сделает:-)

Ганнибал прямо как наследник Тутти со своей куклой. Беги, Уилл, беги.
Спасибо за главу!

ekemen, о, это точно!

ijenny, Ганнибал прямо как наследник Тутти со своей куклой.
Ахахаха, ДА!

читать дальше- В следующий раз, Ганнибал, не просите меня переносить сеанс менее чем за сутки, хорошо?
- Да, - чинно ответил Ганнибал, ухмыляясь. Знал, что Беделия ничего не сможет сделать, даже если он явится к ней в предрассветной тьме.
- Вас что-то гнетет? - поинтересовалась Беделия, откинувшись в кресле. Светлые локоны, кремово-белая блузка, лилии в прозрачной воде на столике подле нее. Неплохо. Ганнибал бесшумно вдохнул и тоже откинулся на спинку. Лилии пахли навязчиво, но он все равно догадаться о выбранном Беделией аромате духов. Она была удивительно консервативна в некоторых вещах, но консервативность была ей к лицу.

- Ганнибал? - негромко произнесла Беделия, - быть может, вы желаете мне что-то рассказать?
- Я хочу вашего совета.
- Я не даю советов, поскольку я вам не друг, и не близкий человек. Я лишь помогаю вам разобраться в себе.
- Как это скучно, - хмыкнул Ганнибал, ломая привычную линию диалога, и Беделия приподняла бровь.
- Неужели вы не знали об этом?
- Знал, - хмыкнул он, - но мне хочется именно совета.
Беделия невыразительно взглянула на него. Она знала, что слова «мне хочется» являются одной из парадигм его сознания, причиной, почему Ганнибал поступает так, а не иначе. Было время, когда Беделия пыталась помочь ему разобраться с этим казусом. Это было очень мило с ее стороны.

- Давайте поговорим о том, что именно привело вас сегодня ко мне, - проговорила Беделия, изящно сложив руки на коленях, - в вашей жизни произошли изменения?
- Да, - сказал Ганнибал и улыбнулся. Беделия смерила его взглядом. Он прекрасно знал, как раздражают односложные ответы пациента на сеансе.
- Вы педантичны и склонны к консервативности, поэтому нововведения в вашем личном пространстве заставляют вас нервничать, - проговорила Беделия с едва заметней хрипотцой в голосе, - вы чувствуете себя пострадавшим.
- Возможно, даже травмированным, - ухмыльнулся Ганнибал.
- Судя по вашему сарказму – действительно травмированным. Если вы будете откровенны со мной, мы вместе найдем причину, и вы сможете справиться с ней.
Вместо ответа Ганнибал легко толкнул столик, ваза с лилиями покачнулась, упала и с плеском разбилась вдребезги. Беделия взглянула на свои забрызганные водой ноги и подняла взгляд на Ганнибала.
- Простите, - покаялся он, опустив взгляд, затем вновь уставился на нее пристально, - я лишь хотел продемонстрировать.
- Продемонстрировать что? – отстранено поинтересовалась Беделия. Солнце играло на осколках стекла, отражалось в воде, а поверженные лилии были безупречно красивы.
- Это аллегория, - сказал Ганнибал, подхватил одну из них и, задумчиво обводя пальцем каемку белоснежного плотного лепестка, пояснил, - некоторые ошибки нельзя исправить. Я, разумеется, оплачу причиненный ущерб, но посмотрите сами, время нельзя повернуть вспять, нельзя будет сделать все так, как было раньше.
- Это очевидно.
- Очевидно, - согласился Ганнибал, стирая капли воды с лепестков, - но иногда мне кажется, что законы мироздания могут измениться.
- Вам хочется изменить эти законы, Ганнибал? – Беделия вздернула бровь, - или же вам просто хотелось расколотить вазу?
Ганнибал ухмыльнулся и ничего не сказал.

- Расскажите мне о вашей последней непоправимой ошибке, - Беделия вздохнула бесшумно, - расскажите, что именно вам удалось натворить.
Ганнибал задумчиво сощурился, тщательно подбирая слова.

***

В тот вечер Ганнибал предполагал, что ему придется подняться наверх, однако Уилл сам спустился - все еще в уличной одежде, а не в домашней. Это было похоже на прикосновение когтистой лапы к сердцу: в его футболке и тренировочных штанах Уилл выглядел таким милым, таким близким, будто всегда жил в его доме. В уличной одежде Уилл отнюдь не был милым. Старые вещи Ганнибала сидели на нем чужеродно и сиротливо, будто он подобрал их где-то, а не принадлежал ему. У Уилла больше не было очков, потому что он в них не нуждался, но и без них он выглядел строго, как учитель или представитель обвинения.

Ганнибал искоса взглянул на него, будто бы не мог оторваться от сервировки. Он не хотел начинать разговор первым, предпочитая играть за черные.
- Добрый вечер, - сказал Уилл, когда пауза стала совсем невыносимой. - Вы не позвали меня к столу.
- Сейчас самое время это сделать, - сказал Ганнибал, кивком указывая ему на арку в столовую. Уилл кивнул в ответ и прошел туда, уселся на свое место, и замер, не говоря ни слова. Ганнибал тоже не спешил продолжать беседу. Он спокойно расставил тарелки, откупорил вино и свернул шею бутылке с минеральной водой.
- Это мне?
- Да. Думаю, вам лучше воздержаться от алкоголя сегодня.
- После того, как вы вырубили меня?
- Да, - сказал Ганнибал, наполняя его бокал прозрачной идеально чистой водой. От воды пахло свежестью, от Уилла - отчаянием и сладковатым ароматом пережитого жара.
- Вы не вымылись к ужину.
- Должен был?
Ганнибал не счел нужным пояснять очевидное и вернулся на свое место. Несмотря ни на что, мясо ему сегодня удалось.

- Я предпочел бы выпить, - сказал Уилл и огляделся, - у вас ведь есть виски, доктор?
- Есть.
- Налейте мне.
- Нет.
- Почему?
- Потому что вам это вредно.
- Не менее вредно, чем пользоваться аварийным отключением, - сказал Уилл, уставившись на него в упор, - зачем вы это сделали, доктор Лектер?
- Поскольку вы не реагировали на слова и представляли собой угрозу для вашей знакомой.
Уилл смотрел на него, не мигая, пока мог выдержать, но потом с тихим стуком отложил приборы и провел ладонью по лицу.
- Я так и подумал… - пробормотал он, - вы решили, что я готов сделать с Молли что-то плохое. Но я не хотел, вы ведь знаете меня, я не собирался…
Ганнибал аккуратно прижал салатные листья ножом к вилке и с удовольствием съел их.
- Хотя, - сдавленно проговорил Уилл, - вам, скорее всего, виднее, на что я был способен. Я выглядел опасным, как и говорил Джек?
Ганнибал медленно кивнул. Уилл понимающе кивнул в ответ, тоскливо уставившись куда-то сквозь его плечо.

Ганнибал отрезал небольшой кусочек мяса, жадно оглядел его, перед тем, как отправить в рот.
- Я ненавижу себя, - сказал Уилл звонко в наступившей тишине.
Ганнибал облизнулся, приоткрыл рот, потом закрыл и положил вилку на блюдо. Мясо выглядело таким вкусным, так восхитительно пахло, но он не мог сейчас съесть его. После слов Уилла он почувствовал себя странно – будто на него надели маску, мешающую спокойно наслаждаться пищей.
- Уилл, - проговорил он мягко, насколько мог, - вы слишком строго судите себя.
- Нет, это справедливо. Если бы не ваше решение, кто знает, что я мог натворить сегодня… - выдохнул тот и встал из-за стола, - похоже, я порчу вам аппетит, доктор. Извините.
Ганнибал уставился ему вслед, внимательно проводил взглядом. А потом вернулся к мясу, которое уже остывало. Наконец-то Уилл оставил их наедине, и можно было вернуть себе душевное равновесие.

Неприятное ощущение утихло, но до конца не ушло. Голод притупился, и это было скверным признаком, что-то в его жизни шло не так, и с этим надо было разобраться. Ганнибал прикрыл глаза, поедая мясо без прежнего интереса.

***

- Это серьезный шаг, - произнесла Беделия, когда Ганнибал на некоторое время перестал говорить. Разумеется, он рассказал все не так подробно, много оставил при себе, позволяя ей самой заполнять лакуны в повествовании.
- Я знаю. Но я должен был спасти Уилла и взять его себе.
- Вы думаете? – Беделия посмотрела на него со странным выражением лица. Она, в отличие от Аланы, не восхищалась его поступком.
- Разумеется. Уилл мой друг, и я должен был его спасти.
- От чего?
- От Джека. От расследований.
Беделия с легкой тоской взглянула на пятна на колготках, оставшиеся от высохших капель воды, а потом слегка нахмурилась и сказала:
- Вы никогда не спасали рыбу?
- Рыбу?
- В детстве. Какую-нибудь красивую рыбу, например, золотого карпа, плавающего в неглубоком пруду. Мне легко представить вас маленьким, выволакивающим этого карпа из воды и гордо кричащего маме: «Смотри! Он едва не утонул, но я его спас!».
Ганнибал усмехнулся, демонстрируя зубы, а потом с теплой приязнью взглянул на Беделию.
- Вы вновь утрируете.
- А вы вновь кривите душой, Ганнибал. Я поставлю вопрос иначе: какие ощущения вы испытывали, когда решились на этот шаг? И что вы чувствуете сейчас?

Ганнибал задумался, склонив голову к плечу. Он представил себе рыбу с человеческим лицом, захлебывающуюся водой и прощающуюся с жизнью. Рыба тонула и с тоской глядела на тусклое солнце сквозь толщу воды. У рыбы было лицо Уилла.

читать дальше***

«Я ненавижу себя»: вновь прозвучало в голове так отчетливо, как будто Уилл сказал это вслух. Он не раскрывал рта, но всем своим видом утверждал это. Ганнибал искренне не понимал этих слов. Конечно, он знал, как работают эти механизмы, при каких условиях психика дает этот странный сбой, и каждый человек в жизни сталкивается с этим ощущением, но одно дело знать – а другое понимать. Ганнибал не понимал, не мог даже искусственно вызвать у себя подобное состояние. А Уилл, похоже, был мастером в этом деле.
В зияющую черную пропасть, которая лежала между их мироощущениями, провалилось все приятное, что Ганнибал любил в интрижках и романах. Он предпочитал восхищаться своим партнером, чувствовать его ценность, самому приобщаться к этому. А Уилл? Уилл не любил себя. Зачем Уиллу существовать, если он не любит себя?

После того ужина и быстрой уборки Ганнибал рассчитывал принять ванну и лечь спать, поскольку следующий день хотел полноценно отдать работе, но обнаружил Уилла сидящим на лестнице.
- Почему вы здесь?
- Потому что я не хочу идти в комнату.
- Почему? – Ганнибал склонился к нему, стремясь заглянуть в глаза.
- Там слишком замкнутое пространство. Она чем-то похожа на одну из комнат, в которой я жил когда-то.

Элита ФБР, уникальный и неповторимый следователь сидел на ступеньках его дома, словно брошенный щенок. К чему все навыки и все умения, если нет уверенности в себе? Талант, зарытый в землю.

Ганнибал постоял над ним, но Уилл никуда не торопился, и тогда он молча опустился и присел на ступеньку. Взял его пальцы в свои и начал осторожно разминать, один за другим, сустав за суставом. Уилл молчал.

- Расскажите мне о той комнате, - попросил Ганнибал вслух, перестав поглаживать его пальцы, - какие воспоминания она вызывает у вас?
- Там точно так же окно выходило на восток, - задумчиво проговорил Уилл, глядя вперед перед собой, - и так же стояла кровать. И стол. Но, конечно, там было не настолько красиво и роскошно, как у вас дома.
- Но вы все равно почувствовали себя в знакомой обстановке.
- Да, - Уилл погладил лицо ладонями, - обычно я прятался под стол, этот угол был темным, и никто не мог войти и сразу обнаружить меня, увидеть, чем я занимаюсь.
- И чем же вы занимались под столом? – поинтересовался Ганнибал, представив себе юного Уилла, сунувшего руку в штаны.
- Думал. Периодически плакал, когда меня никто не видел.
- Вас в детстве отучали показывать слезы?
- А вас нет? – Уилл взглянул на него искоса, изучая его лицо, - вы всегда бесстрастны, доктор. Это говорит о вашем хорошем самоконтроле.
И об узком спектре испытываемых эмоций, мысленно добавил Ганнибал. Но, конечно же, Уилл как и большинство людей, судил по себе. Ему проще было представить Ганнибала тонко чувствующей, ранимой личностью с превосходным контролем, чем нечутким, равнодушным питоном.
- Нас явно воспитывали по-разному, - задумчиво проговорил Ганнибал, погладил Уилла по плечу, приобнял его и заглянул ему в глаза, - ваши родители так не делали?
- Отец уж точно никогда, - хмыкнул Уилл, слегка смутившись, и опустил взгляд, - обниматься - это не по-мужски. Плакать – тем более. С тех пор, как умерла мать, я стал совсем взрослым.
- Ваш отец подчеркивал это?
- Да, - Уилл шумно выдохнул через нос, - я не приставал к нему со своими проблемами, никогда не должен был надеяться на него, потому что это… стыдно. Плохо. Так поступают только маленькие дети.

Ганнибал притянул его к себе вплотную, чувствуя, как бьется его сердце, воспоминания Уилла ничем не отличались от сотни испорченных судеб, ничего необычного, поскольку многие взрослые манипулировали детьми, не желая тратить время на их проблемы, призывая их к самостоятельности, не разрешая сигнализировать плачем о том, что им больно, страшно и плохо. Гораздо проще было сваливать все детские проблемы на самих детей. Точно так же, как гораздо проще было ликвидировать Уиллу сознание, оставив одну привлекательную оболочку.
Ганнибал задумался.

Уилл не вырывался, сидел тихо. Ганнибал чувствовал его дыхание, теплое и пульсирующее, целомудренно обнимал его, создавая иллюзию защиты.
- Отец говорил мне, что я должен сам со всем справляться. Что я сильный, и я мужчина, и моя сила – это лучший союзник.
- Быть одиноким менее позорно, чем навязывать свои проблемы другим?
- Да, - Уилл приглушенно всхлипнул, уткнулся лицом в его плечо, глухо бормоча о том, что Ганнибал, как любой психотерапевт слышал достаточно часто, - нельзя быть уязвимым, иначе этим ты покажешь свои слабые места.
Это заблуждение было настолько ошибочно, насколько распространено. Отчего-то люди считали, что если они молчат, то об их проблемах никто не узнает. Но невербальное общение, мимика, жесты и внешний вид куда красноречивее, чем «у меня все в порядке».
- Я никого не просил. Никого никогда не просил о помощи, я всегда раньше справлялся сам, - признался Уилл, тепло и мокро дыша ему в шею, - но вышло паршиво. Почему, доктор?
- Потому что никто не может быть сильным всегда, - мягко проговорил Ганнибал. – Всем нам в какие-то моменты нужен сильный, взрослый и понимающий человек. Нельзя все время плакать в глухую стену, Уилл.
Тот смолк, часто и прерывисто дыша. Доверял ему, несмотря на то, что Ганнибал сделал с ним сегодня. Признал, что произошедшее было его ошибкой, а не ошибкой Ганнибала, взял на себя эту вину – по привычке. Потому что если кто-то виноват, то это всегда Уилл.
- Что вы чувствуете сейчас?
- Не знаю. Вы поддерживаете меня, и это так удивительно. Но я не должен показывать свою уязвимость.
- Вы не сумеете скрыть ее, Уилл, - заявил Ганнибал, гладя его по волосам, - хотя бы потому что вы незнакомы с ней.
Уилл замер и поднял на него взгляд:
- О чем это вы?
- Вы постоянно игнорируете свои слабые стороны. Вы беззащитны, потому что вы ничего не хотите знать о себе. Не знаете, что именно стоит защищать. Ваши нервы – как оголенные провода.
Уилл промолчал, внутренне не вполне согласный с его словами, не готовый признать свои паттерны поведения ошибочными. Это было больно и тяжело, Ганнибал знал об этом. Таким, как Уилл, было гораздо проще винить себя, чем других. И Джек этим умело пользовался, сознавая, что Уилл доверяет ему. Вполне возможно, Джек тоже по-отечески относился к Уиллу, поскольку был опытным манипулятором.

читать дальшеГаннибал едва сдержался, чтоб не поцеловать Уилла в макушку, довольный собой и тем, что никакого Джека не предвиделось на горизонте. Чужие рычаги воздействия было невероятно сложно извлекать из головы пациентов.
- Признайте, вам же приятно, когда вас слушают и обнимают. Ваш отец был неправ. Каждый человек в трудную минуту нуждается в понимании.
- Да. Но это не значит, что я достоин этого, - сипло усмехнулся Уилл, отстранился от него, - Вы никогда меня не вылечите, доктор.
- Разумеется, поскольку вылечить можно только того, кто сам хочет этого, - сказал Ганнибал, поднимаясь на ноги, - как я и говорил раньше.
- Я помню. Однако… - Уилл тоже поднялся, пряча покрасневшее от слез лицо, - после того, как вы сегодня лишили меня активности, вы вкололи мне какой-то препарат. Я помню, как вы делали инъекцию.
- Седативный нейролептик.
- Это было страшно, но потом… - Уилл замялся, - потом мне было так легко. Я забылся… забыл обо всем. Вы можете вновь вколоть мне это?
- Однажды, - хмыкнул Ганнибал, прикидывая свой план. Он рассчитывал повторить инъекцию завтра утром, тщательно рассчитав дозу для каждого дня и разделив ее на несколько приемов.
- Я хочу сейчас, - хмуро попросил Уилл, стоя напротив него, - судя по записи с ноутбука, когда я был под воздействием препарата, вам не было противно сидеть рядом.
- Вы сделали запись? – изумился Ганнибал.
- Да. В какой-то момент мне стало так хорошо, что я решил сохранить это воспоминание не только в своей голове. Поэтому я включил веб-камеру на вашем ноутбуке и записал происходящее. Если хотите, можете посмотреть.
Ганнибал смутился. Это было неожиданное решение ос стороны Уилла… и хорошо, что он не сделал ничего, что Уилл мог неправильно понять. Вернее, правильно понять.

- Я согласен носить то, что вы скажете, делать то, что вы хотите, только дайте мне этот препарат, - попросил Уилл, погруженный в свое отчаяние и неприязнь к самому себе.
- Вы хотите забыть обо всем?
- Да, - Уилл отвел взгляд, - чтоб можно было спокойно ходить по улицам, не натыкаясь на свое прошлое.
- Ваше сознание не будет таким ясным.
- Наплевать. Оно редко бывает ясным, невелика потеря.
- Хорошо, - кивнул Ганнибал, - если вы просите.
Он развернулся и пошел вниз по лестнице. Включил верхний свет в гостиной, чересчур яркий после темноты холла, и подошел к комоду, в котором хранил домашнюю аптечку. Нейролептики тоже находились там.
Удивительно, что они оба сошлись на этом решении, что Уилл откровенно пожелал потерять часть себя, чтоб стать спокойным и счастливым. Ганнибал нахмурился, надрывая упаковку шприца. Эта его уверенность в провале, сознательный отказ от борьбы… с одной стороны, темное очарование болезни и слабости. С другой стороны – полный провал Ганнибала, как специалиста по работе с такими больными. Уилл был свято уверен в том, что у Ганнибала ничего не выйдет в терапии. Он был заранее уверен.

Мысль была донельзя неприятной, Ганнибал не мог выбросить ее из головы. Он прикусил губу, аккуратно надламывая ампулу, и Уилл, который подошел ближе, заметил выражение его лица.
- Вы недовольны мной?
- Не могу сказать, что одобряю вашу идею, - хмыкнул Ганнибал, вынимая ватный тампон, - сядьте и закатайте рукав, будьте добры.
- Я безнадежный случай, - криво улыбнулся тот, - вы добры ко мне, но вы не можете мне помочь. Сами видите, что мы слишком разные.
- Вы отказываете себе в праве на ошибку, - Ганнибал склонился перед ним на колено, взял его руку в свою, подготавливая его, - вы тяжело принимаете критику ваших поступков и сразу воспринимаете ее в штыки, вы крайне тяжело и редко говорите о вашем детстве.
- Я рассказывал о своем детстве Гармону Ивэнсу, когда лечился в клинике, и что из этого вышло?
- Что? – полюбопытствовал Ганнибал, не отвлекаясь от своего занятия.
- Ничего, - хмыкнул Уилл, - как видите, ничего. И хорошо, что он порядочный человек и не продал это газетам. Я больше не хочу лечиться. Я устал. У вас в доме замечательно, доктор, ваша мебель, декор, еда – все это просто чудесно, но я не чувствую себя подходящим вашему дому. Я никогда не смогу ходить с вами по магазинам, быть таким, как вам нужно, потому что я не могу измениться.
Ганнибал ничего не ответил на эту тираду, прижимая ватный тампон к его руке, а затем поднялся на ноги и отошел к окну, разглядывая падающий снег. Он тоже почувствовал себя уставшим.

- Спасибо, - проговорил Уилл, пряча улыбку, и подошел к нему, - не переживайте из-за меня так сильно. В конце концов, когда мне все станет все равно, вы сможете меня перепродать.
- Это не выход, Уилл.
- Возможно, но мне сейчас станет легче, - тихо возразил Уилл, а потом замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Ждал, когда препарат подействует и освободит его мозг от тяжести бытия. Он закрыл глаза, и короткая тень от ресниц упала на щеки.
А потом резко обернулся к нему и коснулся плеча.

- Доктор, - сказал Уилл взбудоражено, - вы ввели мне физраствор.

***

Вода полностью впиталась в ковровое покрытие, сухие осколки опасно поблескивали, а лилии ничуть не увяли. Сильные, крепкие цветы.
- Возможно, вы стоите друг друга, - вскользь заметила Беделия, когда Ганнибал закончил пересказ адаптированной версии событий.
- О чем это вы?
- О том, что Уилл Грэм заслуживает такого, как вы.
- Мне кажется, это звучит неучтиво, - сказал Ганнибал.
- Вам кажется, - Беделия взглянула на часы, - ваше время истекло, поэтому позвольте мне попрощаться. В следующий раз жду вас согласно расписанию.
- Да, - кивнул Ганнибал, не слишком торопясь уходить, - и все же, быть может, вы дадите мне совет?
- Вот это действительно неучтиво. Мы уже обсудили сегодня советы. Единственное, что я могу вам посоветовать – это обратиться к семейному психологу.
- О чем вы? – Ганнибал наклонился вперед.
- О психологах, которые консультируют пары.
- Но мы не пара!
- Но вы живете вместе и состоите в близких, доверительных отношениях. Если вы хотите вытянуть вашего Уилла Грэма и при этом разобраться в себе, вам нужна совместная консультация. Вот все, что я могу вам посоветовать.
- Это звучит странно, - Ганнибал задумчиво ухмыльнулся, - но интересно. Я еще никогда не участвовал в совместных психологических сеансах такого рода.
- Надо ведь когда-нибудь начинать, - философски заметила Беделия и начала аккуратно подбирать осколки.

ох, Уилл! 3:0 всухую! чую, после семейного психолога еще очко залетит
в яростном предвкушении, прям детектив-детектив! мерси, радуете знатно.

ekemen, мхыхыхы, спасибо))) на детектив это пока мало похоже)))

читать дальшеСолнце медленно, словно неохотно поднималось из-за горизонта, зато луна все еще меркло сияла, как серебряная монета, приклеенная к небосводу. Такое тусклое утро лучше всего было встречать, да и проводить дома, со стаканом прекрасного кофе и ломтиком тоста с огурцом. Слушать чудесную музыку, любоваться на морозный город из-за стекла, будучи в тепле. Зима была самым подходящим временем для сибаритства.
Однако в этот ранний час Ганнибал уже находился в офисе, полностью готовый и собранный. Поскольку утро четверга всегда было временем генеральной уборки, приходилось вставать раньше на полчаса и приходить, чтоб проконтролировать клининговую службу лично.

Наблюдая за тем, как пыль покидает его кабинет, Ганнибал спокойно вздохнул и мысленно закатал рукава. Когда он работал хирургом, приходилось использовать множество дезинфицирующих средств и быть очень внимательным - не только для того, чтоб не занести заразу пациенту, но и чтоб самому не подхватить ее. В психиатрии было ровным счетом одно и то же. Чужие проблемы следовало решать с холодным, железным сердцем. Свое же следовало беречь для более приятных задач.

Они не разговаривали с Уиллом уже три дня. После того, как Ганнибал вколол ему физраствор вместо нейролептика, Уилл совершенно вышел из себя. Возможность забыться показалась ему лучшим решением проблемы, но Ганнибал не мог позволить ему принять это решение. Держать Уилла на препаратах он мог, а соглашаться с ним в этом не мог, поскольку это смещало ситуативный акцент с "Ганнибал помогает Уиллу забыть о проблемах" на "Ганнибал неспособен вылечить Уилла".
Последнее утверждение было совсем скверным, Ганнибал не мог позволить себе этого. Конечно, научная элита Балтимора не узнает о его провале... но тут достаточно, что Ганнибал будет знать о нем. В конце концов, Ганнибал всегда может начать курс препаратов. В любой момент, когда захочет.

Уилл, разумеется, и не подозревал об этих бурях, бушевавших в сознании Ганнибала. Уилл всего лишь хотел получить свою дозу спокойствия и, столкнувшись с подвохом, просто-напросто потерял контроль над своими словами. Ганнибалу даже интересно было - оправдает ли Уилл его после этого?
- Это физраствор... - пробормотал Уилл в тот вечер, поглаживая место инъекции, - вы обманули меня, так?
- Вы сами понимаете, что я не мог ввести вам препарат.
- Но вы же согласились... Выслушай пациента и сделай по-своему? - выдохнул Уилл, обходя его и стараясь заглянуть в глаза, - почему вы не отказали прямо? Почему попытались обмануть? Думали, что я не замечу?
Признаться, именно так Ганнибал и думал, забыв о его возможностях.
- Если вы знаете об эффекте плацебо...
- Я не нуждался в п-плацебо! - воскликнул тот, едва заикаясь, как всегда в минуты сильного волнения. - Знаете, мне всегда казалось, что вся лечебная психиатрия - сплошной эффект плацебо!
Он громко выдохнул и провел ладонями по лицу, с силой стиснул голову.
- Все эти слова, что я должен вылечить себя сам, что я должен понять, что врачи не могут помочь... Все это пустые слова, не правда ли? Как физраствор вместо препарата. Только у людей нет иных свойств воздействия, кроме пустых слов!
Ганнибал ухмыльнулся. Он владел весьма широким спектром воздействия на людей, один только темный подвал иногда очень положительно влиял на психику. Электрошок, да и иные неортодоксальные методы показывали себя с лучшей стороны, Ганнибал, конечно, мог познакомить его со всем этим, если Уиллу так уж не нравились спокойные беседы, но вряд ли Уилл имел в виду, что хочет столкнуться с карательной психиатрией.

- Это было жестоко! - шумно выдохнул Уилл, его пульс зашкаливал за допустимые значения, и грудная клетка часто вздымалась.
- Тише, - проговорил Ганнибал, пытаясь приобнять его, но Уилл отступил на шаг назад:
- Нет, доктор. Вам нравится рассматривать меня, как объект, но на сегодня с меня хватит. Объект устал.
- Вы неправильно меня поняли.
- Неужели? А как я должен был вас понять? - Уилл отступил еще на пару шагов и взлохматил волосы, - или же это была месть?
Ганнибал непонимающе нахмурился, и Уилл смолк, вглядываясь в его лицо:
- Месть за то, что испортил вам выходной день, да, доктор?
- Уилл, - прохладно проговорил Ганнибал, не делая больше попыток его обнять, - я могу понять ваше состояние, вы действительно сильно устали. Прошу, прекратите приписывать мне ваши подозрения.
Уилл ничего не ответил, и Ганнибал принялся убирать легкий беспорядок в наступившей тишине.

- Если я неправ, то почему вы это сделали? - спросил Уилл все так же подозрительно, но без прежнего напора и агрессии. Милый Уилл, совершенно неопытный в нападениях, не видел, что во время атаки подставляет под удар свои незащищенные места, мягкий, уязвимый живот, в который так и хотелось запустить когти. Нет ничего слаще, чем поймать этот момент, увидеть, как противник открылся - и тут же метнуться, разодрать нежное, сладкое, потроша теплые, живые внутренности. Редкое удовольствие. Это вам не забой свиней.
Наверное, когда милый Уилл пришел к Хоббсу и накинулся на него, то точно так же подставился. Мелкий неопытный хищник как соболь-перволеток - ловкий, гибкий, кусачий, но бессильный против опытных и крупных зверей.

Ганнибал вздохнул и сказал, встав к нему вполоборота:
- Я уже объяснял. Не реши вы воспользоваться сенсорами для анализа препарата, мы бы с вами сейчас мирно сидели на диване, пили что-нибудь горячее и вели приятную беседу. А после я бы проводил вас, и вы бы уснули прекрасным, спокойным сном.
- Но это было бы построено на лжи, - все еще упрямился Уилл.
- Я даю вам лекарство. Вы мне доверяете. Лекарство работает.
- Простая схема, - выдохнул Уилл, не глядя на него. Уставился куда-то в сторону, сжимая пальцы в кулаки. Возможно, рассматривал потерянную возможность провести остаток вечера в тепле и целомудренной полублизости.

Ганнибал терпеливо смерил его взглядом, готовый произнести, что история не знает сослагательного наклонения, но он, Ганнибал, вполне способен рассмотреть сейчас эту возможность. Однако Уилл гордо вскинул голову, и, выдохнув, молча вышел в холл, даже не пожелав ему приятных снов.

С тех пор они и не разговаривали. На следующее утро Уилл не спустился к завтраку, и Ганнибалу пришлось отказаться от утренней разминки - вместо этого он пятнадцать минут сочинял и писал записку, аккуратно выводя каждую букву. В записке говорилось о том, что Ганнибал предельно уважает личное пространство Уилла и не станет вторгаться в него, но если тот пожелает продолжить терапию, то Ганнибал всегда к его услугам. Он оставил записку на кухонном столе, к ней прилагались омлет, сосиски (можно сказать, что свиные) и пластиковая карточка с парой сотен долларов.
Откровенно говоря, Ганнибал рассчитывал на ответный жест. Открытка, сделанная своими руками, могла быть приятным подарком, даже если бы Уилл соорудил ее из металлолома, но он ничего не ответил. Записка и завтрак исчезли, посуда оказалась вымыта, а карточка так и лежала на столе. Никаких операций по снятию денег совершено не было.

Уилл не вышел и к ужину, после чего Ганнибал сделал вывод и на следующий день оставил ему еды в холодильнике на весь день, пояснив в утренней записке, что и как следует разогреть.

Молчаливое противостояние длилось уже четвертый день, вызывая у Ганнибала противоречивые чувства. С одной стороны, Уилл был его собственностью и не имел права поступать так. С другой стороны, Уилл был его собственностью и мог вредничать, сколько пожелает - это ничего не изменило бы. Не было смысла доказывать ему, кто в доме хозяин, если они оба прекрасно знали об этом. Играть в холодную войну было интереснее.

Выслушивая переживания пациента о панической атаке, Ганнибал параллельно представлял себе Уилла, который сейчас, вероятно, только проснулся и сидит на кухне, одинокий и небритый, молча ест холодного лосося в пряном соусе. Холодный лосось был куда менее вкусным, чем правильно разогретый, но Ганнибал отчего-то был полностью уверен, что Уилл съест его так.

- Я боюсь, что это вернется снова, - проговорил пациент, стискивая пальцы в кулаки, чтоб не стиснуть что-нибудь еще. - Я боюсь повторения этого кошмара.
- Не бойтесь, - проговорил Ганнибал, исполненный мыслей о холодном лососе и не менее холодном Уилле, - вы тратите драгоценные силы на страх. Лучше расскажите мне, что вы предпримете, чтобы этого не повторилось.

читать дальше***

День был невероятно долгим. Последний раз день был таким долгим, когда он неделю преследовал жертву, и ему два раза пришлось отказаться от решения убить ее немедленно. Третий раз должен был стать решающим, и вот в тот день Ганнибал тоже едва мог дождаться вечера.

Во время последнего сеанса ему позвонили на рабочий сотовый - он обнаружил пропущенный вызов, когда проводил клиента. Номер принадлежал одному из его бывших клиентов, Джереми Палмеру. Джереми был из тех, кто периодически возобновлял терапию, когда осень вступала в свои права и нагнетала тоску. Ганнибал ненавязчиво поддерживал в таких клиентах связь между "Сеанс у Ганнибала - спокойная, мирная осень". Это было не очень вежливо, осуждалось в профессиональных кругах, однако Ганнибал прекрасно знал - если не он, так будет другой психотерапевт. Многие клиенты, однажды попробовавшие терапию, рано или поздно прибегнут к ней снова в минуты тревоги. Пусть лучше они прибегнут к ней в его кабинете. Особенно если они достаточно богаты.

Поэтому Ганнибал немедленно перезвонил, строгий, но уже готовый подумать о том, есть ли место в его драгоценном расписании. Разумеется, вначале они поговорили о ничего не значащих мелочах, но потом разговор перетек в нужное русло.
- Я бы хотел узнать, доктор Лектер... - произнес Джереми, - узнать насчет приема.
- Такие вопросы не могут быть решены сразу, - сказал Ганнибал, уже вычислив подходящие свободные часы. Таких мест было немало, потому что Ганнибал предпочитал требовать большие деньги и иметь мало клиентов, обеспечивая тем самым приличный заработок при достаточном количестве драгоценного свободного времени. Мог себе это позволить.
- Я понимаю…
- Ради вас, - хмыкнул Ганнибал, прикидывая, сколько сеансов тот возьмет сразу, - я готов сделать некоторые сдвиги.
- Ох, простите, но это я не для себя прошу, - замялся Джереми, - я рассчитывал к вам летом попасть, не раньше.
- А для кого же?
- Мой двоюродный братец женился не так давно, молодая семья, сами понимаете, что есть проблемы, и вот женушка попросила меня подсказать. Я сразу вспомнил о вас.
- Сожалею, Джереми, но я сейчас не веду семейную терапию.
- Речь только о жене моего кузена. Я, конечно, понимаю, что у вас все расписано, но я так надеялся ей помочь...
- Я подумаю, - сказал Ганнибал, - перезвоните мне завтра, будьте добры, и я сообщу, смогу ли я найти время.
- Спасибо вам, доктор Лектер. Обязательно перезвоню!
Ганнибал вежливо попрощался с ним и повесил трубку. Джереми Палмер был известным бизнесменом, в том числе владел одним из тех отвратительных моллов, в котором они побывали с Уиллом. Кем был его кузен, Ганнибал не интересовался, кроме того, что в детстве он носил очки, хорошо учился и однажды научил младшего братишку дрочить. Следовало навести справки и выяснить информацию, но, в любом случае, он мог оплатить своей жене консультацию у Ганнибала. Это было весьма кстати - он давно не проводил сеансы с кем-то новым.

Едва ощутимая вибрация раздалась вновь, на этот раз с личного телефона. Смс с бесплатного портала отсылки сообщений:
"Я не знаю, что отвечать на эти записки. Я вел себя по-дурацки. Сейчас тоже. Нужно поговорить об этом. У*".
Сервис отправки безжалостно отрезал последние буквы, но "У" больше ничего не написал. Видимо, посчитал, что все и без того понятно. Так и было. Ганнибал сразу понял, кто этот таинственный "У", нуждающийся в разговоре. Это было очень странное сообщение, в котором "У" ничего не обещал, но Ганнибал почувствовал приятное волнение. За разговором могло стоять бесконечное множество вариаций, и большинство из них были невыразимо дивными и многообещающими.

Как это было? Холодный лосось съеден и крем-суп из устриц тоже. В холодильнике есть еще десерт, но такие смс нельзя писать после десерта. Такие смс можно писать только после того, как съедены, вернее, искусаны губы, после того, как становится ясно, что душевную пустоту не заполнишь ни едой, ни книгами, ни благословенным одиночеством. Ганнибал на мгновение крепко стиснул телефон в ладони. Он глубоко вздохнул, зажмурившись сладко, а затем открыл глаза. Мысленно спрятал все возникшие чувства, вновь продезинфицировав мысли, разум и язык. Еще один пациент на сегодня, еще один час, посвященный работе - и предвкушению вечера.

***

Уже начало темнеть стемнело, и тусклая монета луны стала невероятно яркой, когда Ганнибал встал на пороге своего дома. Несколько поколебавшись, он позвонил в дверь, прежде чем открыть ее: у Уилла еще не было ключей, но раз уж он хотел поговорить - стоило хотя бы сделать вид, что у них все нормально и предупредить о своем приходе.

Поздоровавшись сдержанно с Уиллом, он хотел пройти внутрь, но тот постоял у открытой двери, потом высунулся наружу, вдохнул свежий ночной воздух:
- Я подумал... Вы не хотите немного прогуляться?
Ганнибал поразмыслил над его предложением, а затем кивнул. Небольшая смена обстановки могла оказаться кстати.

В парке никого не оказалось, хотя час не был таким поздним, да и погода стояла безветренная, достаточно приятная. Длинная неширокая дорожка уходила вглубь, освещенная желтым светом фонарей.
- Хороший вечер, - заметил Уилл. Он молчал до этого минут пятнадцать, и Ганнибал уже решил, что прогулка так и пройдет в тишине.
- Да, - кивнул он, - вполне.
- Здесь чересчур тихо.
- Тихо и уютно, - согласился Ганнибал, аккуратно поднимаясь по ступенькам их диалога. - Вам нравится?
- Нет. Слишком уж тихо. Я все хотел спросить... у вас есть пистолет?
- Есть, - усмехнулся Ганнибал, - но зачем мне пистолет, когда вы рядом?
Уилл недоверчиво взглянул на него и смутился, сунув руки в карманы.
- Вы преувеличиваете мои способности.
- Быть может, это вы их недооцениваете.
Уилл вновь смерил его взглядом.
- В любом случае, я рад, что у вас есть пистолет.
Ганнибал ничего не ответил, сощурился и поглядел вперед, в темноту.

- Как прошел ваш день? - спросил он через пару минут, потому что Уилл вновь ушел в себя. Общение выдалось неловким, не таким приятным, как Ганнибал представлял себе, и было сложно изменить возникшие ощущения. В конце концов, Уилл мог быть поприветливее и пообщительней, тогда вечер моментально приобрел бы приятную романтическую окраску.
- Точно так же, как и вчерашний, - ответил тот не сразу.
- Что-нибудь интересное?
- Нет... - Уилл пожал плечами, - нашел Молли в фейсбуке и написал ей письмо с извинениями.
Ганнибал вначале решил, что ему послышалось, но нет, Уилл и правда это сказал.
- И как Молли?
- Никак. Она не ответила.
- Вероятно, она занята. Что вас сподвигло завести страничку в фейсбуке?
Уилл мрачно выдохнул:
- Мне стало скучно.
Скучно. У Ганнибала библиотека была обширнее, чем в некоторых книжных магазинах, а Уиллу стало скучно!
- И кого вы еще нашли в фейсбуке?
- Это упрек?
- Нет, это вежливый интерес.
- Почему у вас нет странички в фейсбуке? - спросил Уилл вместо ответа, явно не придумав ничего умнее для продолжения беседы. Ганнибал почувствовал легкое раздражение от того, что разговор не клеился.
- Зачем бы мне она?
- Для рекламы ваших услуг. Я видел, так многие делают.
- Спасибо, - усмехнулся Ганнибал, - я не нуждаюсь в такого рода рекламе. Но у меня есть постоянная колонка на одном из популярных научных сайтов.
- Я читал.
- Если вам интересен интернет-маркетинг, вы можете заняться им.
- Да нет, - хмыкнул Уилл, - не очень.
- А чем бы вы хотели заняться?
- Понятия не имею. У меня даже нет ключей от вашего дома, и я не уверен, что мне можно их попросить. Я даже не уверен, что мне стоит одному выходить на улицу.
- Мы можем решить этот вопрос, - Ганнибал остановился и посмотрел на него, вглядываясь в глаза, - как вы сами оцениваете свое состояние?
- Я не знаю... - выдохнул Уилл, инстинктивно отходя от него на пару шагов, - вы считаете меня неадекватным, Джек заявляет, что я опасен...
- Я спросил, как вы оцениваете свое состояние, - Ганнибал двинулся ближе, и Уилл отступил вновь, пока не наткнулся спиной на широкий ствол дерева, - именно вы.
- Я думаю, что я вполне нормален сейчас, - шумно сглотнул Уилл, прижимаясь к дереву, - думаю, что... Впрочем, неважно.
- Важно, - возразил Ганнибал, стоя прямо перед ним и испытывая искушение прижать его к стволу плотнее, - расскажите мне все, что вы чувствуете.
- Я считаю, что я в состоянии отвечать за свои поступки, - тихо заявил Уилл, облизывая пересохшие губы. Боялся возражать, не хотел навлечь на себя его недовольство, но и отказываться от своих чувств тоже не хотел. Желал отстаивать свою правоту и вместе с тем колебался - стоит ли?
- Вы считаете, что вы адекватны. Какие чувства у вас вызывает эта мысль?
- Я... - Уилл замялся, не выдержал пристального взгляда и закрыл лицо ладонью, - я не могу это сказать.
- Можете, Уилл.
- Я считаю, что вы неправы, - глухо пробормотал он в свою ладонь, и Ганнибал, желая услышать это отчетливее, взял его пальцы, влажные от дыхания, и отвел их от его лица.
- Вы считаете, что я был не прав? - спросил он, приблизившись едва ли не вплотную. Едва не зажмурился от удовольствия, подначивая его. Ну же, Уилл, покажи зубы!
Уилл молча закивал, не глядя на него. Ждал, что Ганнибал скажет дальше, и одновременно опасался этого.
- Вы привыкли винить во всем только себя. Но что вы чувствуете, Уилл?
- Я зол на вас, - глухо сказал тот, размеренно дыша, будто перед погружением на глубину, - вы несправедливо поступили со мной после встречи с Молли.

охохо, он все-таки уговорил Уилла немножко подраздвинуть ноги
надо же, какое терпение! Ганнибал просто полон внезапных талантов
Уилл с лососем будут сопровождать меня до следующей главы холодные, да

ekemen, урурууршненько! Ему хочется полюбоваться на злого Уиллочку.